Космоэколухи - Страница 114

114

– За что? – ради справедливости возразил Тед. – Они же просто оружие в руках Казака. А перепрограммировать – будут в наших.

– Не надо нам такого оружия, – упрямо заявил рудокоп. – Пусть лучше ни у кого его не будет.

– Ты неправ, – коротко сказал Тед, не желая ни продолжать разговор, ни заканчивать его молчанием, которое расценят как согласие.

– Почему?

Но время завтрака истекло, и барачные охранники сдали рабов полевым, в брониках и с плазмометами. Майка космолетчики уже видели, второй, бритоголовый, был им незнаком. На выходе из барака всем выдали по мешку с эластичной стяжкой в горловине и петлей на руку и по паре тонких перчаток. Бьёрн тут же натянул обе на правую руку, и новички, видя, что остальные поступают точно так же, последовали его примеру.

Плантация начиналась почти от порога, каких-то двадцать метров по тропе под деревьями пройти. Еще не выглянувший из-за горизонта, но уже подобравшийся к нему Оникс выбелил небо, и из-за его отражения в росе поле казалось заиндевелым.

Охранники выгнали рабов на открытое место, а сами устроились на краю леса под походным навесом. Только киборг монотонной поступью часового вышагивал вдоль кромки поля, и то лишь с одной, ближайшей к бараку стороны.

– И что, это все? – не поверил пилот. – Ни сторожевых вышек, ни ошейников с маячками или взрывчаткой, ни хотя бы ограды? Так удрать же можно запросто! Зайти подальше, выждать, пока охранники отвернутся, и рвануть в чащу.

– А толку? – возразил Бьёрн. – В лесу не выжить: еды нет, уйма опасных тварей, воздух отравлен. Разве что на другую плантацию перебежать.

– И что, никто даже не пробовал?

– Новички регулярно пробуют. Поэтому остальным и не хочется.

– Время пошло! – рявкнул бритоголовый охранник, отрывая взгляд от карточной колоды, из которой уже успел сдать себе и напарнику. – Кто не работает – тот не ест, не пьет, не спит, а потом и не дышит!

– И объясните новеньким, что надо делать, – почти благодушно добавил Майк, изучая расклад. – А то обидно будет, если в первый же день скопытятся.

– Надо же, до чего трогательная забота, – иронично проворчал Тед, осматриваясь.

Поле сплошь заросло мелколистным кустарником до колена, отдаленно напоминающим омелу: мясистые суставчатые ветки с разноцветными, серыми, белыми и розовыми ягодками. Они так легко раздвигалась и приминались под ногами (а потом преспокойно распрямлялись), будто состояли из каучука.

– Смотри, – тронула пилота за руку синеглазая девушка. – Собирать надо только белые, серые не годятся, а розовые не оторвать, лопаются. Осторожно берешь его вот так, двумя пальцами… – Девушка легонько покрутила ягодку из стороны в сторону, пока она не отвалилась, позволила ей скатиться в ладонь и показала Теду. Парень с оторопью увидел на месте «черешка» присоску с ребристой глоткой в центре, – …и засовываешь в мешок.

– Ой, они живые! – ахнула Полина, которую инструктировал Бьёрн.

– Ага, вроде тли, – подтвердил рудокоп. – Выжимка из них больших денег стоит.

– Наркотик?

– Не, какое-то лекарство для богатеньких. То ли омолаживающее, то ли тонизирующее, пес его знает.

– Разводка, – презрительно бросил Тед.

– Почему?

– А что, оно кому-то из вас помогло?

Синеглазая девушка покосилась на него с укоризной. Охранник и так уже поглядывал на нахального раба, если парень продолжит выпендриваться, то ему точно влетит. А заодно и тем, кто рядом.

– Норма – два килограмма, это примерно тысяча штук, – тихо сообщила синеглазая. – Вечером приходит приемщик и взвешивает. Меньше двух – без ужина. Меньше полутора – ночь в карцере. Меньше одного – показательная экзекуция.

– А если вообще откажусь собирать?

– Все вместе.

Тед попробовал оторвать одну «ягодку». Это оказалось сложнее, чем он думал, – тля упрямо впивалась в стебель, а когда пилот изрядно намял ей бока, не выдержала и брызнула чем-то прозрачным.

– Следи, чтобы оно на голую кожу не попало, – предупредила синеглазая девушка, бросая в мешок уже четвертую «ягодку». – А то назавтра язва будет. Перчатки тоже иногда проедает, поэтому на ту руку, которой берешь, лучше две надеть, а вторую беречь. И не дергай, а как будто вывинчивай, так они легче отцепляются.

– По крайней мере они не прыгают. – Со второй тлей у Теда вышло лучше. – Не понимаю я, Полли, что ты находишь в этой зоологии?

– Я уже тоже, – с досадой проворчала подруга. – Хотя… Погляди, какие у них оригинальные сосочки на брюшке! Интересно, это рудименты лапок или протоки желез?

Теодор возвел глаза к небу и безнадежно покачал головой.

– Да, и самое главное, – спохватился Бьёрн. – Посматривайте на киборга.

– Зачем?

– Он первым опасность замечает. Если увидите, что остановился и вверх пялится, будьте готовы по первому крику залечь или под деревья кинуться. Только не под фиолетовые – с них «гадючье просо» сыплется, и вон тех лиан тоже лучше не касаться.

– А что за опасность?

– Скоро узнаете. – Рудокоп отошел в одну сторону, синеглазая девушка в другую – все сборщики держались на расстоянии двух-трех метров, чтобы не мешать друг другу. Далеко, впрочем, тоже не расходились и, что удивило Теда, жались к кромке леса и охране, хотя чем дальше в поле, тем богаче был урожай. Бандиты время от времени лениво погавкивали на рабов, понуждая работать ударнее, но в целом картинка была пасторально-идиллическая, аж противно.

Оникс поднимался все выше и жарил все сильнее. Яркие комбезы частично отражали солнечные лучи, зато и воздух почти не пропускали. Под навесом стояла бочка с водой, однако обливающиеся потом люди старались терпеть до последнего. У бритоголового охранника был нейрохлыстик – тоненький и почти невесомый, но обжигающий, как укус медузы. Очень удобно отмахиваться от излишне любопытной фауны, а между делом коварно припечатать склонившегося над бочкой раба и похохотать над его веселыми прыжками.

114