Космоэколухи - Страница 17

Уточнить параметры нечистой силы Станислав не успел – зато увидел. Пятнышко раздвоилось, а в следующий миг корабль резко дернуло вперед и вправо. За бортом, несмотря на многослойную изоляцию, взревело так, будто его накрыла и завертела по песку штормовая волна.

И тут-то до капитана наконец дошло, зачем надо пристегиваться во время прыжков.

Оказывается, воссоединиться с вечностью можно не только быстро, но и больно.

* * *

Очнулся Станислав под зловещий разноголосый писк и алые сполохи. Несколько секунд капитан неподвижно лежал на спине, ожидая чертей с приветственно наточенными вилами, но потом ушибленная лопатка стала ныть так невыносимо, что пришлось со стоном перевернуться на бок.

По кораблю словно ураган пронесся, все незакрепленные предметы расшвыряло по полу. Особенно издевательски смотрелась подушка с диванчика, валяющаяся рядом со Станиславом – ну что ей стоило упасть на полметра правее, как раз под спину! Световые панели едва теплились, над голографической подставкой вращался огромный восклицательный знак, красный и пульсирующий.

Теодор, разумеется, и не подумал пристегнуться. Теперь он лежал на пульте, безвольно закинув на него одну руку и свесив вторую, а лицо заслоняли растрепанные волосы. Рядом стоял невредимый с виду Дэн.

– Пульс ровный, – ответил рыжий на немой вопрос Станислава, убирая руку от шеи пилота. – Он просто без сознания.

– Что произошло? – наконец сумел прохрипеть капитан.

– Сбой прыжка, – печально сообщила Маша. Знак сменился на вопросительный, желтый. – Причина неизвестна. Провожу проверку системы и сбор информации.

Свет наконец загорелся нормально. Тут же очнулся Теодор, рывком выпрямился и недоуменно тряхнул головой, будто на минутку задремал на рабочем месте.

– Что за …?! – более красочно выразился он. – Где мы?

Второй вопрос был еще интереснее первого. Звездная картина в иллюминаторе изменилась так резко, что это заметил не только искин, лихорадочно перерывающий базу данных в поисках соответствий, но и наметанный глаз пилота, примерно представлявшего, что он должен увидеть после выхода из червоточины. Никакой станции гашения там не было и в помине, зато неподалеку, в одном-двух световых днях, ярко горели две спаренные звезды – одна желтая, другая красная.

– Станислав Федотович, что случилось? – В пультогостиную с мяуканьем вбежала кошка, а следом Полина с огромной шишкой на лбу – еще одна жертва пренебрежения техникой безопасности.

Валяться на полу, когда капитанский долг требует стоять на носу тонущего судна и до последнего вселять в экипаж надежду, стало стыдно. Станислав на четвереньках дополз до диванчика, уцепился за него и с кряхтеньем выпрямился.

– Отставить панику, – пробормотал он. С высоты роста бардак впечатлял еще больше, капитан пошатнулся и покрепче уцепился за спинку. – Небольшая авария, ничего страшного. Сейчас все уладим.

Паники в общем-то и не было: команда доверчиво притихла, ожидая вердикта искина. Корабль натужно гудел тормозными двигателями: если уж оказались неведомо где и неведомо в каком виде, то лучше не усугублять ситуацию.

Из коридора зигзагом выбрался бледный и растрепанный Алексей, машинально стискивая в руке баллончик дезинфектанта. Станислав тоскливо подумал, что сейчас ему опять зададут вопрос, на который он не знает ответа, но вместо этого навигатор с ходу набросился на пилота:

– Что ты тут натворил?

– Я?! – возмутился Теодор, ощупывая ноющую башку на предмет лишней выпуклости, а то и вмятины. – Это твоя трасса была! Можешь запись трека просмотреть – что насчитал, то и получил, медалист хренов!

– Цыц! – рявкнул на них Станислав. – Когда разберемся, что произошло, тогда и будете собачиться. Точнее, – поспешно поправился он, – тогда я сам решу, что и с кем сделать. Маша?

– Я еще думаю, милый! – осуждающе проворковал искин. – Пойди пока погуляй.

Капитан машинально сделал шаг к шлюзу, тряхнул головой и уже собирался послать погулять саму Машу (а то и не просто погулять!), как Дэн негромко сказал:

– Предварительное заключение: девяносто один процент вероятности, что причина аварии внешняя и не связана с поломкой или отказом оборудования, а также ошибками эксплуатации.

– Окончательный результат будет через семь минут четыре секунды, – так оскорбленно добавила Маша, будто ей подсмотрели не в данные, а в декольте.

– Венька! – спохватился Станислав, хватаясь за комп. – Венька, ты как?

– Эм… Так себе, – прокряхтел динамик, заставив капитана красочно вообразить слабо подергивающееся тело друга, придавленного упавшим стеллажом. Но тут Вениамин перевел дух и пояснил: – Дверь каюты приоткрылась и заклинила, не могу отжать. А что случилось?

На выручку Станислав все равно помчался, только уже не опрометью, а быстрым шагом, предварительно вызвав на подмогу Михалыча.

Спустя пару минут искин начал потихоньку выдавать информацию. Похоже, транспортник нарвался на редкую, но хорошо известную космолетчикам аномалию: у черной дыры, к которой сгенерировали червоточину, оказался двойник со сходными характеристиками, и корабль «перетянуло» в другую точку выхода. Еще крупно повезло, что не покорежило: в космосе порой находили сферически правильные комья, опознать которые удавалось только по примерной массе и химическому составу. Транспортник же отделался повреждением нескольких внешних датчиков, в основном по левому борту. Пока что левый и правый обзорные экраны показывали одно и то же, только в отзеркаленном виде – Маша отчего-то сочла, что это оптимистичнее, чем поперечная надпись: «Сигнал с камеры отсутствует».